Вместо вступления…

По гдовскому полю не спеша шли три фигуры, осторожно перешагивая поваленные деревья, напряженно  вслушиваясь в треск металлодетектера.  Периодически тройка останавливается, стараясь уловить сигнал, но затем следует дальше – не сигнал, просто фон. Неожиданно прибор взрывается звуком: Здесь! На первый план выходит лопата – размечая лопатой квадрат, он  снимает дерн и аккуратно складывает его неподалеку. К нему тут же подсаживается последняя фигура – изящная, девичья – и начинает руками перебирать песок, стараясь руками поймать кусочек металла. Взмах лопатой, другой, третий. Быстрая проверка на металл – пусто, он уже в отвале.  Все трое подсаживаются к кучке грунта и начинают ласкать землицу, тщательно разминая комки руками, подозрительные кусочки проверяя ножом.

- Нашла!  - и торжествующе показывает гильзу. Проверка детектором земли - пусто. Собрав снаряжение, тройка движется дальше.

День первый: немецкий пулеметчик

Настукивая оду российским дорогам, СПО "Наш Долг” не спеша ехал на место постоянной дислокации - село "Первомай”. Звенели котелки и сумки, сверкали наточенные лопаты и бледнел командир, Баринов Кирилл, когда на очередной кочке подскакивали приборы. В общем, отряд был готов к Поиску. Именно так - с большой буквы.

Отряд весело переговаривался - еще бы, места были многообещающие - чего стоят только высоты, которые брала 376-я Кузбасская дивизия - та самая, в чью честь названа улица в Пскове. А ведь еще были наметки на самолет. И не просто наметки - друзья-поисковики с Латвии уже ехали навстречу, прихватив акваланги и оборудование. Одним абзацем, все ждали работы.

Оставив половину отряда обустраивать лагерь, мы соединились с местным отрядом и с отрядом из Костромы (да, и оттуда люди выезжают в Поиск) и выехали на первое место - небольшая деревенька, возле школы в которой местная ребятня зацепила кости, копаясь в песке. Увы, дорогой читатель, такое совсем не редкость даже спустя почти 68 лет после Победы.

Выслушав рассказ местных, достаем оборудование - металлоискатели и щупы: длинные прутья с наконечником, и начинаем работать. С первой же попытки цепляем провал - по очертаниям выходит пулеметное гнездо. И много немецких гильз. Постепенно очерчиваем область гнезда, находим части от гранат и католический крест. Тем временем, местные рассказывают, что это пулеметчик долгое время сдерживал наступление наших. Разнятся только варианты "долго” - от пары часов до целого дня. Зачистив территорию и убедившись, что костей не осталось, отряд отправляется на отдых - моросящий дождь и часы услужливо намекают, что пора уже и в лагерь. Да и нужно подготовить знамя к завтрашнему дню.

День второй: рельсы, рельсы, шпалы, шпалы…

Утро красит нежным цветом…. Нет. не кремль - красное знамя. "Пролетарии всех стран - объединяйтесь!” Экстравагантно? Может быть. Но зато точно не оставляет никого равнодушным =) И вот все три отряда строятся на площади в Гдове, где их уже поджидают латвийские товарищи. Нужно было видеть их глаза, когда они увидели наш флаг… Еле вытерпев построение и торжественные речи, они подбежали  к нам с просьбой разрешить  сфотографироваться рядом с красным символом (фотоаппараты) кстати. приготовили до разрешения). На наши удивленные взгляды пояснили, что знамя в Латвии не очень приветствуется правительством и можно запросто получить наказание. И на этот веселье окончилось - Фортуна повернулась к нам своей изящной спинкой: оказывается, пограничники отказываются пускать нас к месту падения самолета. Обидно. Но работа найдется всегда - и вот мы уже загружаемся в автобус, чтобы проверить старую железную дорогу.

Я написал дорогу? Простите, оговорился. От дороги давно осталось одно название и направление. Ах, еще и железные костыли, периодически заставляющие взвизгивать приборы. Но - никаких следов боя: ни гильз, ни осколков. Как ни жаль, но день прошел малорезультативно. Хотя - мы узнали, что никто из наших бойцов не погиб возле той дороги. Согласитесь, это тоже не мало.

ЗЫ А вечером латвийский транспорт с треском проиграл в схватке с русскими дорогами. В прямом смысле.

День третий: Рембо о двух МГ

Верите, нет, но на следующий день все проснулись в приподнятом настроение: ощущение будущей находки будоражило всех. И не зря - новое место, где 376 дивизия наступала на немцев, сразу же приветливо отозвалось звоном металла. Разделившись на тройки, мы стали методично прочесывать местность - и тут понеслось: редкие гильзы от ППШ, обрывки пулеметной ленты, неразорвавшаяся Эфка (отданная специалистам) и просто кучи немецких гильз. Оценив их количество (а только в одном месте их было 18), мы пришли к выводу, что по полю бегали немецкий Рембо. С двумя пулеметами МГ наперевес. Шутки шутками, а бой действительно был сильным - воронки с осколками, ячейки с гильзами. Но - снова ни одной кости. Вздохнув, мы приняли решения подняться на высоту, за которую так яростно сражались солдаты. И здесь уже мы испытали легкое удивление: в овраге были найдены: еще одна лимонка, кусок бортовой брони (от какой техники и с какого места определить было затруднительно) и  - брусок алюминия. Оказывается, до Войны в Пскове был экспериментальный алюминиевый завод, поэтому в лесах регулярно находят такие вот брусочки. Вот так и узнаешь новые факты о Псковщине =)

День четвертый, последний: на безымянной высоте

Открытие утра - бабье лето закончилось. На это четко намекала изморозь, ехидно белеющая на траве. Но ее ехидство быстро растаяло под лучами хмурого солнца, стыдливо спрятавшегося за серыми облаками. А в лагере наблюдались обстоятельны е сборы и всеобщее братание. Латвийские товарищи оставили координаты и погрузились в свой восстановленный транспорт- дорога у них была неблизкой. Мы же, вместе с костромчанами, отправились на последнюю точку маршрута - немецкие укрепления.

И  здесь… Здесь картина боя как никогда четко встала перед нашими глазами: крутая горка, на вершине которой находились немецкие блиндажи. Широким поясом холм охватывали немецкие же ячейки. И наши гильзы у подножия холма. Закрыв глаза, можно представить красноармейцев, штурмующих эту высоту. Грохот, крики, шум стрельбы… Нелегко скинуть с себя это состояние.

Тщательно обследовав местность (и регулярно натыкаясь на свежие следы других поисковиков), мы спустились к Черной речке. Отсюда наш отряд отправлялся домой. прощание описывать не стоит - все они, в сущности, одинаковые. И вот автобус несет нас к Пскову, а мы бурно обсуждаем все произошедшее. Но вдруг…

Звонок у командира. Короткий диалог - и новость - нашли бойца (как потом оказалось, не одного). Вот так. Значит, все было не зря…

Эпилог: Анапа следок

И вот снова университет, будни. Контрольные, лекции, курсовики. Но все равно вспоминается радость от первой находки, сжатые зубы, когда только упрямство не дает тебе признать, что здесь ничего нет. И чувство причастности к чему-то серьезному, важному. Не думайте, что было так тяжело. Как сказал один из новобранцев отряда: "Это как спорт - достаточно только втянуться, а дальше пойдет гораздо легче и интереснее”

 Но все-таки, самое главное - что  где-то еще несколько бойцов отправятся отдыхать. Для них наконец-то закончилась война…

      Мне снился сон - меня нашли в воронке.

      По косточкам подняли из земли.

      Мне снился сон - приходит похоронка

      К той девочке, с которой мы росли.

      И я подымаюсь с винтовкой в руке.

      Со ржавою кровью на ржавом штыке.

      Последний окопчик, последний покой.

      Дойти до могилы - Последний мой бой.

      Мне снился сон - меня не опознали,

      Мой медальон был пулею разбит.

      Мне снился сон - осколки доставали.

      Из сердца моего - куска земли.

      Кровавое солнце над лесом встает.

      И рота за ротой на небо идет.

      Пробитые каски, на ребрах бинты.

      Истлевшие письма - живые мечты.

      Мне снился сон, где мы дойти сумели -

      Землей в крови. И кровь на сапогах.

      Мне снился сон, что, умирая телом.

      Мы пробуем душой атаковать.

      Мне снился сон - наш взвод встает из праха.

      И где-то слышен погребальный стон.

      Мне снился сон - не знающие страха,

      Мы знаем ужас безымянных похорон.

      И черные кости в замерзших руках...

      Лежим мы повзводно в сосновых гробах...

      Патроны в подсумках, в глазницах вода.

      Я без вести павший обычный солдат...

      Мне снился сон...